Вопрос первый, камрады, и я буду благодарен любому, кто мне даст на него ответ - Каков размер бан-листа у хозяина означеного днева?
Вопрос второй - А кто-нить из помянутых там имеет возможность там ответить?
И третье, к самому Дарвесту - если у Вас есть что мне сказать, сообчайте это прямо, ибо, слава Аллаху, мои контакты, в том числе и физические оченно доступны в И-нете. Кроме всего прочего, мой днев открыт и для анонимов тоже.
Заставлять же своих ПЧ испытывать солидарную с вами тошноту - не самое светлое дело.
Суфлер ушел в отпуск. А режиссер против своего обыкновения упиться перед премьерой в хлам остался до безобразия трезвым и беспощадно холодным.
Зритель просидел все представление не шелохнувшись. К концу прдставления зал застилала удушливая вонь тухлых яиц и гнилых помидоров. Сумочки и карманы просто ломились ими, но на сцене творилась Жизнь и Зритель в ней жил.
Вот прозвучала последняя фраза и бархатный занавес прервал магию Театра. Зритель очнулся, огляделся, устыдился того, с чем он пришел и тихо, без аплодисментов, удалился.
Вроде бы нормальный парень, не пьет и не колется, на компе любит в го играть, а не баб раздевать, а поди ж ты…
Сидит он себе в уютненьком креслице, за мониторчиком с какой-то там диагональю, слушает приятненькую музычку, чай там или сок потягивает из кружечки и вальяжно рассуждает о том, что три сотни спартанцев – это круть. Что пилоты, таранившие люфтваффе – герои, что бойцы финской компании, бредущие по пояс в снегу – молодцы, а вот гибель высокочтимой мною шестой роты – БРЕД. Вот так вот просто – бред. Под сотню моих одногодок и младше остались на той высоте, а пришло гламурное кисо и сказало – бред.
Здесь я должен процитировать Мицгола, но лучше вспомню Шкипера – унылое говно и офисный планктон – любит понарошку и прощает невзаправду.
Длинный белый коридор. Безликие серые двери с медными номерными табличками справа и слева. Тишина, только где-то глубоко в потолке еле слышно надсадно гудят турбины, прокачивая сотни кубометров воздуха. Массивные ботинки с тяжелой платформой невольно заставляют чеканить шаг. Звук шагов отдается эхом от облицованного плиткой пола, мечется между стенами, теряется в вязких перекрытиях белого фальшпотолка. По правую руку идеально подогнанная плитка пола изуродована дорожкой из чугунных плит. Она пронизывает весь коридор насквозь… Именно от того, что кроется под ними, каждый этаж здания вместо положенных трех с лишним метров в высоту занимает все шесть. Когда-то молодые сотрудники лабораторий в часы «икс» старались ступать именно на них. Считалось, что если в процессе испытаний «что-то пойдет не так», то шансы на выживание у стоящих на плите, на йоту, но были выше. А звездно-погонная публика, коя являлась основным потребителем разработок, ведущихся в этих стенах, хоть и на дух не переносили гражданского «чего-то там не так», матерно усмехалась и небрежно роняла что-то на тему «живые позавидуют мертвым».
Но это все в прошлом, равно как и мои воспоминания о нем. Лаборатории демонтированы, мебель сдана в утиль, толстые свинцовые перегородки проданы наивным латышам, коим не хватало денег на дозиметры… Теперь здесь стоит сговорчивый гипсокартон на мирных алюминиевых стойках. Остались лишь турбины систем вентиляции вместо кондиционеров, да эти чугунные плиты в полу, под которыми ушлые электрики, сантехники и сетевики тянут километры своих коммуникаций.
Славное имперское прошлое накатывает на меня призрачными волнами, заставляя разворачивать плечи, цементируя взгляд острой сталью, а походку – увесисто-уверенной. Но вот и моя дверь с медным номером. Умная электроника китайской сборки понимает, что где-то в моих карманах лежит карточка с уникальным номерком и приглашающее сменяет красный огонек на зеленый.
Я открываю дверь и настоящее беспощадной плитой ломает мне плечи. Умело подрисованное лицо секретарши ресепшна, взгляды клиентов, пытающихся классифицировать меня по одежке вечно чем-то недовольное начальство…
Лишь иногда в ворота выскользнет грузовичок, из кузова которого будут торчать антенны и прочий служивый металл. Нет, не ржавый и драный - в металлолом, а чистенький и аккуратненько обернутый – куда-то. Нет-нет, да мелькнет во внутренних дворах тощенький студент-практикант в синем халате, тянущий за собой тележку с аппаратом неизвестного назначения. Но – это все редко, очень редко и очень мало…
А я… А я всего лишь программист, простой смертный, которому посчастливилось видеть предсмертный, но все-таки блеск империи, смотрит на казавшиеся такими близкими звезды и мечтает о новой...
Alexeyff (17:43:11 22/03/2007) по ссылке сбегала? *** (17:43:28 22/03/2007) Загружается *** (17:44:33 22/03/2007) *задумчиво смотрю в зеркало, переодеваясь* А все таки я красивая... Alexeyff (17:44:54 22/03/2007) зараза Alexeyff (17:45:20 22/03/2007) все мысли о высоком с легкостью перебиваются фантазией об обнажающейся девушки...
Мысли о высоком будут под вечер, потому что фантазии о чьих-то прелестях мешают настроиться на определенный, высокоморальный лад.