душная гомофобная троллолита
Наконец-то у нас появились свои плоть и кость православия:
"Первые 69 бриллиантов вымышленной мудрости для посильного назидания людей не склонных к изощренным формам порока, а напротив тяготеющих к душевному покою".
священник Иоанн Охлобыстин1.
Я всю жизнь искал человека, который хотя бы в двух словах объяснил мне все. Когда, наконец, это произошло, все что я услышал и все что я увидел, превзошло все мои ожидания, а у меня было очень богатое воображение. В заключение мой случайный учитель сказал мне, - Дружище! Весь этот цирк, только награда тебе за энтузиазм. Самое главное заключается в том, что сейчас не время учеников, сейчас время учителей.
- Неблагодарная аудитория, - подумал я.
- Зато, какая перспективная! - подумал он.
2.
Судьба провинциального двадцатипятилетнего актера Х. напоминала даже не восхождение в гору, а стремительный взлет геликоптера. В одночасье он стал фаворитом петербургских подмостков, состоятельным человеком и потенциальным обладателем руки и сердца дочери градоначальника. Каково же было изумление столичной общественности, когда ей стало известно, что господин Х. оставил сцену и состояние, ради пострижения в монашество, в маленьком, весьма далеком от процветания, монастыре под Малоярославцем. Известный городской хроникер господин Л. ради выяснения этих обстоятельств, тут же направился туда. Его поиски увенчались успехом на огороде монастыря, где господин Х. собирал редис.
- Что же побудило вас к такому поступку? - спросил у него господин Л.
- Все очень просто, - ответил господин Х., - просто я решил вопрос бытийности Гамлета положительно. Справедливости следует упомянуть, что господин Л. так же в свое издание не вернулся, после чего столичные издания эту тему больше поднимать не рисковали.
3.
Эти двое приятелей, не смотря на то, что им едва приходилось за тридцать, одевались очень со вкусом, но случайно, поскольку считали, что мужчинам идеальных взглядов подходят либо ряса архиерея, либо камзол полковника кавалерии.
4.
Однажды к отцу Савве пришел в гости молодой человек и сказал:
- Ну я понимаю, что в начале был Большой Взрыв, из которого произошла вселенная, но что было до этого?
- До этого чадо, - ответил отец Савва, - Господь создал твою дурную башку.
- Значит, Большого Взрыва не было, - понял по-своему любознательный посетитель.
- Теперь уже был, - пояснил отец Савва и повел молодого человека пить чай.
5.
Однажды к отцу Савве пришел настоятель монастыря и попросил:
- Отче! За рекой живут очень богатые люди, пойдите и поговорите с ними, у нас не на что купить на зиму муки.
- Не могу, - вздохнул отец Савва, - они не говорят со мной.
- А что они делают? - изумился настоятель.
- Лают, - просто ответил отец Савва.
6.
Бог в мелочах, - любил говаривать один великий немец.
- А дьявол в крайностях, - любил добавлять отец Савва.
7.
Отец Савва никогда не здоровался с буддистами - боялся оскорбить их религиозные чувства, поскольку достоверно знал, что буддисты веруют, будто ничего нет, в том числе и их самих.
8.
- Задыхаюсь без молитвы, но очень рассчитываю к венцу жизни превратить свой труд в молитву, - как-то признался отец Савва одному монастырскому скептику.
- В чем же твой труд, отче? - ехидно уточнил тот.
- Я пастырь, как и ты, правда, по призванию, - ответил преподобный, и добавил: - А ты брат мой возлюбленный - по своей молитве. Я восхищаюсь твоим подвигом, но и Господа не забываю благодарить. Скептик впал в задумчивость, отец Савва вернулся к написанию одиннадцатого тома по одной эсхатологической теме. Время было в обрез, поскольку к половине девятого преподобный должен быть на очень перспективной требе.
9.
Как-то по дороге из города в монастырь на трапезу, мотоцикл отца Саввы остановили местные дорожные злоумышленники и потребовали от священнослужителя немедленного чуда, для окончательного утверждения их православных позиций.
- Не могу чада, насильственно вас к спасению призывать, - отказался тот, - Не имею пристрастия к насилию. Зная твердый характер отца, злоумышленники, негодуя, через полчаса пререканий и угроз, все-таки отпустили его. Но поскольку трапеза была безвозвратно пропущена, отцу пришлось в ближайшей же березовой роще обрести на пеньке отлично прожаренный кусок осетрины и два литра баварского неосветленного пива.
10.
Было дело, спросили отца Савву местные скептики:
- А что, отче, если вы однажды поймете, что Бога-то и нет?
- Я не позволю себе этого понять, у меня с этим железная, армейская дисциплина, - ответил преподобный, но добавил: Если, конечно, на это не будет Божьей воли.
- А как Вы это поймете? - очень заинтересовались скептики.
- Я же говорил уже: я не позволю себе этого понять, - терпеливо повторил отец Савва.
11.
Очень боялся отец Савва прилета инопланетян, поскольку в приходских кругах бытовало устойчивое мнение, что их нет.
- Конечно, не дерзаю фантазировать на эту тему, - вздыхал он за чаепитием в монастырском саду. - Но представляется мне, что лукавый не творец и сам вряд ли иные миры замыслил.
- Как же так! - восклицал его извечный оппонент отец Георгий.
- Совершенно очевидно, маленькие зеленные человечки суть бесы. Их надо просто осенить крестным знамением, и они немедленно испарятся.
- Дай бы Бог! - кивал отец Савва, но добавлял: А вдруг не испарятся? Что же мне тогда на старости лет, кроме латыни, еще и марсианский постигать!?
12.
Очень отец Савва осуждал ересь всеобщего спасения, но еще больше ересь всеобщего не спасения.
- Ишь, самопоры! - возмущался он. - На уме только “все пропало”! Прямо секс духовный!
13.
Часто спорил отец Савва со своим другом отцом Георгием, настоятелем храма соседствующей с монастырем деревни, о смысле монашеского подвига и семейного обета. Ни как не соглашался он со своим старинным другом, что монашеский выбор всегда выше.
- Монашеское дело – частное, друг мой, - говорил он. - А венчание - таинство.
- Но ведь сам апостол Павел говорил??! - не соглашался отец Георгий.
- Говорил? - перебивал его отец Савва. - Говорил – “выше”, но подразумевал выбор естественный, свыше предначертанный, а если рядом с тобой уж бьется родное сердце, то неприлично за чужой счет ангелоподобиться. Сам любил - знаю.
14.
Как-то приехал к отцу Савве космонавт и попросил благословения на очередной полет. Отец Савва его, конечно, благословил, да все выспрашивал: Как там в гравитациях? Космонавт делился, а отец скорбел о доле будущих пастырей, которым не ведомо как будет и восток искать, что бы помолиться.
- По оси, отец, надо, по космической, - подсказывал космонавт.
- Где же, чадо, эту ось обретешь, если через гиперпространство перескочишь? - недоумевал монах.
- Тогда, просто в ту сторону! - махал рукой космонавт.
- Да, наверное, в “ту сторону”, - вздыхал отец Савва и добавлял, - Искушение, однако, синхронизация.
15.
Было дело, приехал к отцу Савве из города историк и поэт Виолентов, много сил отдавший борьбе за чистоту святоотеческих традиций. Требовал подтвердить скорый конец Света и вытекающие из этого бескомпромиссные методы борьбы со всемирным масонским заговором. Отец его поил липовым чаем и водил муравейник у просфорни показывать. Поэт скоро успокаивался и после недолгих уговоров соглашался посетить вечернее богослужение. А к концу службы даже креститься правильно научился.
- Вот видите! - радовался отец Савва, - Не смотри, что патриот. Воистину – “Всякое дыхание да хвалит Господа!”.
16.
На Троицу к отцу Савве приехал молодой иерей Борис. За чаепитием делился мнением о том, о сем, а среди прочего призывал отца Савву, по примеру святых египетских отцов, отказаться от мотоцикла, на котором тот, бывало, выезжал в город для окормления духовных чад. Подвигом святых египетских отцов отец Савва искренне восхищался, но от мотоцикла не отказывался.
- Куда мне, - говорит, - Такую благодать принять!? Не ровен час, надорвусь.
А про молодого иерея из города отца Бориса замечал:
- Нечеловеческая харизма!
17.
Была у отца Саввы духовная дочь пятнадцати годов, и очень она любила в компании сверстников потанцевать. Родители барышни, добрые христиане, таким пустым времяпрепровождением печалились и у отца просили совета. Как-то отец упросил ее с собой на танцы взять. Постоял в уголке, посмотрел на молодежь, выпил стакан соку, и вернулся в монастырь в самом добром расположении духа. Когда же родители девицы очередной раз приехали к нему за советом, то он им предложил самим ближе ознакомиться с современными музыкальными течениями и вытекающими из них выводами.
- Старомоден я больно, - говорил он. - Дальше танго не отвлекался, хотя и в нем было много полезного. А вот, например, мой друг отец Георгий с матушкой познакомился на горном курорте по путевке. Рассказывает, ногу сломал, а матушка в службе спасения работала. Пока она ногу бинтовала, отец Георгий ее Символу веры обучил. Теперь у него митра, два ордена, семеро детей и спортивный разряд. А нога у него до сих пор по вечерам ноет.
18.
Пришли к отцу Савве наркоманы и говорят:
- Вот таблеток попили, больше наркотиками не увлекаемся, но уже месяц прошел, а жизнь, как уголь черна и безвкусна, хоть опять на иглу, что бы чувства вернуть.
- Отлично, - отвечал им отец. - На угле ладан возжигают, но одно без другого - пустая вещь. Важно взаимодействие. Будет взаимодействие - и чувства появятся. В конце концов, терять вам в мире, как я понял, нечего.
- Нечего, - согласились наркоманы.
- Тогда будем считать, что есть надежда на святость, - сказал отец Савва и повел их на монастырский огород репу окучивать.
Спустя три месяца один из наркоманов ушел за старыми чувствами, а другой через три года стал иеромонахом, а еще через год отпел, первого.
19.
Однажды отец Савва в монастырском саду имел беседу с прихожанами одного модного столичного храма. По окончании беседы он похвалил гостей за воистину столичное благочестие, но поскорбел, что в разговоре насчитал около сотни упоминаний настоятеля их храма и ни одного намека на Иисуса Христа.
- Но это ведь так очевидно! - не согласились они.
- Очевидна только жизнь, все остальное опытно, - смиренно возразил отец Савва и больше слов не говорил, опасаясь обвинений в экуменизме.
20.
Об экуменизме отец Савва суждений вообще не имел - брезговал. Приходилось исповедовать сей грех. А когда однажды на архиерейском приеме его все-таки спросили об этом, то он ограничился замечанием, что у ангела с бесом детей не будет, бесплотны сии создания.
- Но католики то! - крикнули ему из-за соседнего стола, - тоже христиане.
- Бомба тоже машина, но на ней на дачу не съездишь, - ответил отец Савва.
21.
Отец Савва избегал богословов: обижать не хотел, да и ограничивать одной частной персоной вечность не решался.
- Что есть богословие? - говорил он. - Сосуд с драгоценными камнями. Так их размести, или так - все одно сосуд с драгоценными камнями, где сам сосуд Священное Писание, а камни - опыты Святого Предания. На момент перекладки камней в сосуд, часть камней остается на руках. Секунды, но их вполне хватает на ереси. Лучше и не ворошить без особой надобности.
22.
В канун Святой Пасхи к отцу Савве приехал поэт Виолентов испросить благословения на создание Истинно Христианской Партии, для скоропостижного прорыва в исполнительную власть.
- Брат мой возлюбленный, - ответил ему отец Савва. - Есть только одна истинно христианская партия - оное же - Православная Церковь, все остальное повод случайных людей получать зарплату за чужой труд.
- Вы не патриот! Родина гибнет! - возмутился поэт.
- Моя нет, - крякнул монах, - А твоя давно в руинах, если ей еще одна партия нужна. Устроился бы ты брат на работу и в водке ограничился.
23.
Под Рождество к отцу Савве приехал один молодой архиерей якобы за советом. Послужили они, сотрапезничали и архиерей, так ничего и не спросив толком, отправился назад. Но перед отъездом все-таки попросил у отца благословения.
- На что же Вас благословить, Ваше Преосвященство? - спросил отец Савва, упаковывая в багажник архиерейского автомобиля баночки варенья собственной консервации.
- На что благословишь, на то, и благословляй, отче честный, - припал к его руке тот.
- Не носи белые носки под фасонную обувь, - благословил отец Савва, заплакал и как-то совсем по отечески поцеловал архиерея в обе щеки.
24.
Отца Савву наставлял архимандрит Владимир, из южных краев. Помимо сугубых откровений духовный отец привил отцу Савве вкус к самостоятельному суждению и ясному, хотя и схематичному, изложению мысли.
Когда духовный отец лежал на смертном одре, к нему подвели тогда еще иеромонаха Савву, и архимандрит тихо завещал ему не забывать кормить рыбок в его покоях, поскольку все остальные наставления он уже сделал раньше. За сим он прикрыл веки и с улыбкой отбыл в желанные края.
25.
- Скажите, - вопросил отца Савву молодой послушник, - можно ли спастись?
- Практически невозможно, - ответил тот, - но стоит попробовать.
- С чего же начать? - продолжил расспросы тот.
- Позвони маме, - посоветовал отец Савва и признался, - К сожалению, такая возможность мне самому представляется не часто.
26.
В далекие богоборческие времена к отцу Савве прибыли сотрудники специальных служб и настойчиво попросили конфиденциально охарактеризовать насельников монастыря.
Отец Савва тут же благословил монастырского врача иеромонаха Дионисия выдать гостям медицинские карты насельников и томик Святого Евангелия.
Через год священноначалие благословило отца Савву поехать в Афины на богословскую конференцию, но власти добра на выезд преподобного за рубеж не дали.
Сам же отец Савва, очень не любивший опасные перелеты на "железных птицах", с тех пор начал поминать знакомых сотрудников специальных служб за проскомидией словами:
- Помоги Господи заблудшим сотрудникам специальных служб обрести разум и не растерять полезности.
27.
Говорят, что когда-то до пострига отец Савва был женат, имел детей, крупный общественный пост и отвратительное реноме. Овдовев и вырастив детей, отец избрал путь монашествующего, за что тут же подвергся нападкам, как со стороны священноначалия, так и от своих светских подельщиков. Это позволило ему в короткий срок избавиться от всего лишнего и ступить на путь умного делания. В чем он довольно преуспел и прослыл в своей округе непререкаемым духовным авторитетом. Но как-то очередной раз, усмотрев в окне монастырской бани несколько десятков пар глаз, блещущих духовной жаждой, он начал вкушать, естественно вне поста, брашные яства и купил мотоцикл. Интерес к нему заметно поубавился, вот тут то и у него, наконец, появилась возможность заняться сугубой молитвой вне плановых пророчеств и массовых экзорцизмов.
28.
Вновь к отцу Савве на Вербное воскресение приехал поэт Виолентов и привез список пастырей-евреев, по его мнению, изнутри разрушающих Православную Церковь.
- Помилуйте! - даже не взглянув на список, вздохнул преподобный. - Я не могу понять, что именно Вас тревожит в родном народе? Пастыри они хорошие, люди солидные.
- В каком родном народе? - попытался возмутиться поэт.
- Так Ваша настоящая фамилия, если я не ошибаюсь, Рабинович? Я ведь лично крестил Вашего покойного папу Исаака Абрамовича, - уточнил отец Савва. - Отличный был портной.
Поэт не нашелся, что ответить и спешно покинул монастырь. Через неделю в местной, либеральной газете появилась статья «Отец Савва - кровавый антисемит», подписанная тем же г-ном Виолентовым.
Отцу Савве на ближайшем же епархиальном собрании на всякий случае «поставили на вид».
- Матушка Магдалина, - обратился он на архиерейской трапезе к своей соседке по столу, экономке местного женского монастыря и даме яркой еврейской наружности, - ума не приложу, чем же я ему насолил?
- Что вы, что вы! - улыбнулась она. - Не обращайте внимания. Мой народ имеет такую сложную, насыщенную событиями историю, что ему просто на месте не сидится. Восток все-таки!
29.
Как-то отец Савва грустно заметил своему послушнику: "Интереснее всего смотреть на себя, приятнее всего смотреть на горизонт, но, увы, это только досуг. Смотри под ноги!".
30.
Как-то в монастырь к отцу Савве приехали туристы - буддийские монахи. Делать бы нечего, пришлось общаться.
- Не согрешишь, не покаешься, - любезно поделились они своим знанием о Православии.
- К вечеру всегда темнеет, - ответил самой, по его мнению, известной дзен-буддийской мудростью.
Гости немедленно обрели озарение и впали в затяжной транс.
-Вот елки-палки! - глядя на них, вздохнул преподобный. - А нашим на разговение не меньше бочки выкатывай.
30-а.
- Какую музыку вы отче предпочитаете? - спросили как-то отца туристы.
- Исключительно благодарен Господу за весь список, но особенно за альтернативную его часть.
- Но почему? - удивились вопрошавшие.
- Она не мешает мне думать, - ответил преподобный.
31.
Преподобный писал стихи. Через год после его таинственного исчезновения монастырский библиотекарь решился зачитать братии за трапезой одно из них:
Всей силой разума и слуха,
Внимая голосу пророка,
Я восхищусь порывом духа
К блаженной тишине востока.
И ночь пройдет, и есть надежда,
Что вдохновит меня до срока,
Мой Бог, прощающий и нежный,
Блаженной тишины востока.
И властью данного завета,
Вне всякой клятвы и зарока,
Смеясь, сольюсь лучом рассвета
С блаженной тишиной востока.
Творца отчаянно прославлю,
Склонив колени у дороги,
Ведущей в светлую безбрежность.
Где несть уныния и бури,
Где мир, где радость, где любовь,
Где все во всем, сейчас и здесь.
32.
Однажды к отцу Савве пришел инок жаловаться на бесчиния, творимые правящим архиереем. Мол, и то и се, и молодые красавицы келейницы. Ходят слухи...
- Эх, чадо,- вздохнул преподобный, - по этому вопросу Вы можете не беспокоиться, я знал владыку задолго до пострига, и тогда он был отцом троих дочерей. Так что женщины у него сейчас ассоциируются только с беспокойством, ответственностью и глупыми расходами.
- Вдовец? - огорчился инок.
- Нет,- ответил отец Савва, - Его прошлая супруга - ныне игумения одного большого монастыря где-то на севере. Дивной красоты была девица! А какое у нее было варенье! От такого варенья постричься можно, только для подвига, но уж никак для стариковских сердечных фокусов.
- Но, почему же они тогда расстались? - заинтересовался молодой человек.
- Они были так счастливы вместе, что решили все продолжить в вечности, - ответил преподобный.
- А дочери? - не сдержал любопытство инок.
- Тоже, наверно, своих мужей потихоньку к подвигу готовят, - предположил старик. - И, думаю, у них получится. Они умело сочетали в себе недюжинную эрудицию и неумеренную любознательность своего отца с кристальной верой их матери.
33.
- А Вы вообще то когда-нибудь говорите абсолютно серьезно?! - спросил преподобного молодой иерей из города отец Борис, сетуя на веселость натуры преподобного.
- Чадо, привилегией абсолютности обладает только Господь, всем остальным доступно только относительное, - относительно серьезно объяснял тот.
34.
Было дело, по весне, монастырский благодетель оплатил отцу Савве двухнедельную туристическую поездку. Преподобный посетил все известные христианские святыни мира и на обратном пути выпил чашечку кофе в руинах Стоунхенджа.
Кофе его угостил местный полицейский, глубоко убежденный видом священнослужителя, что тот - эльф. Ни объяснения экскурсовода, ни демонстрация российского паспорта, ни чего не дали, поскольку славный, английский парень не был силен в географии. Видя такую безнадежность, отец Савва все-таки научил его читать "Отче наш" на церковно-славянском, а полицейский клятвенно обещал читать молитву на рассвете и закате каждый день.
35.
- Батюшка! - спросила как-то преподобного его духовная дочь, получившая в приданое от отца сеть магазинов одежды. - Как надо одеваться?
- Не знаю, как другие, но я пижон, - ответил он. - Я это ежедневно исповедую отцу эконому.
36.
Отец Савва не ездил больше 130 километров в час, поскольку считал, что солидному человеку торопиться некуда. Правда, в глазах местных мотоциклистов его оправдывало то обстоятельство, что он и зимой ездил на этой же скорости.
37.
Отец Савва учил:
- Послушание бывает двух видов. Одни просто не хотят думать, другие все уже продумали. Второе действительно выше поста и молитвы, поскольку их объединяет.
38.
- Люди никогда не увидят ангелов, потому что ангела может видеть только ангел или кто стал им, - сообщил послушнику отец Савва, направляясь в свой кабинет.
- Что это происходит мгновенно? - уточнил тот.
- По моим сведениям - да, - ответил преподобный и добавил, - у большинства - за несколько секунд до смерти.
- Ну, хоть так! - обрадовался послушник.
- Не говори! - улыбнулся отец Савва и, услав инока в библиотеку за книгой, сел за стол и пометил у себя в блокноте: "25484 встреча с потенциальным собеседником, если, конечно, я буду себя хорошо вести".
39.
- Как спасаться - спросили иноки отца Савву, возвращаясь с архиерейского приема пешком по дороге через лес.
- Азартно! - коротко ответил он и посоветовал заложить на этом месте часовню.
Время было позднее, да и волки в округе баловали. Пошептавшись иноки предложили отложить закладку камня до завтрашнего полудня.
- Чего тянуть!? - огорчительно крякнул преподобный, подхватил с обочины пудовый булыжник и со словами: "Благослови Господи мне не общаться с этой малокровной братией, пока на этом месте не будет часовни!" - вбил посреди дороги камень.
Иноки обиделись, в полночь вернулись из монастыря на это место с инструментом и за три дня поставили часовню.
При освящении оной, отец Савва похвалил красоту строения, но заметил, что все-таки с такими остервенелыми лицами не спасаются: "Больше радости чада мои, гораздо больше!"
40.
У отца Саввы были определенные проблемы с местным священноначалием из-за того, что он ну ни в какую не хотел служить сразу за Божественной Литургией молебны.
- Что Вам стоит!? - пробовал его уговорить монастырский эконом. - И сразу ругаться перестанут.
- Нет, брат мой возлюбленный, - отвечал преподобный, - Тут сразу надо решить, кому ты служишь - бабкам или Богу? Не менее часа пройти должно или вне храма будьте любезны. Ставка больно велика.
41.
- Очень я, отче, на своего брата, кого Вы сами знаете, искушаюсь, - признался преподобному его духовный сын. - Он делает себе какие-то неприлично дорогие покупки. И часто.
- Не искушайся чадо, - объяснил отец Савва, - Твой брат так много в жизни работал, что не привык экономить. Обычно такие долго не живут - надрываются, а ты в своем блаженном равновесии встретишь глубокую старость.
- А что лучше? - уточнил смекалистый отрок.
- Ко всему привыкаешь, - как-то печально ответил преподобный.
42.
- Книга - действительно лучший подарок, но только в том случае, если ты ее сам написал, - говорил отец Савва, если его спрашивали, что подарить к Дню ангела, и советовал:
- Будьте проще - дарите деньги. Обещаю сделать себе на них приятно.
Прихожане совету следовали, и преподобный действительно делал приятно: за сорок лет служения он поставил десять храмов, открыл четыре приюта, выдал замуж и женил шестнадцать духовных чад-бесприданников, оплатил образование наиболее смышленых из них и купил себе мотоцикл.
43.
- Надо машину мыть, все-таки молиться приехал, - ласково укорил своего прихожанина отец Савва.
- Разве Господь следит за нашим внешним видом? - уточнил тот, явно рассчитывая на апофатическую истину.
- Хотя Господь и не брезглив, но Его не обвинишь и в неряшливости, - оправдал его богословские надежды преподобный.
44.
На одном отпевании отец Савва невольно запнулся на тропаре, где покойного именовали христолюбцем, поскольку в гробу лежал известный всей округе душегуб, которого застрелили при задержании сотрудники правоохранительных органов. Возвращаясь в монастырь, преподобный вспомнил о запинке и сказал сопровождавшему его послушнику:
- Так хорошо о человеке может думать только Святая Церковь!
45.
- Согласитесь отче, что клонирование - это ужасно! - воскликнул, прибывший для спасительных бесед из города, молодой иерей отец Борис.
- Скорее - это ужасная реальность, - кивнул преподобный.
- Мы породим монстров! - продолжал разглагольствовать гость. - Мы породим чудовищ лишенных души!
- Не мельтешите, чадо! - осек его отец Савва, - Это мы поймем по их способности к любви.
- Неужели Вы дерзаете даже предположить возможность существования у "рукотворного" души?! - возмутился отец Борис.
- Просто я не дерзаю решать за Господа этот вопрос сам, - отговорился преподобный и добавил:
- А Вас, мой бескомпромиссный друг, никогда не посещала мысль, что эти вышеупомянутые "клоны" долго будут нами восприниматься, как особи второго рода, а именно в подобной среде, когда-то и утвердилось христианство.
46.
Однажды отца Савву спросили, какой самый глубокий мистический опыт ему привелось испытать в жизни.
- Я был свидетелем, как один очень состоятельный пьяница, дебошир и развратник пожертвовал своей жизнью ради спасения чужого ребенка. Перед своим поступком он несколько мгновений размышлял, а когда уже все произошло, и он увидел, что ребенок спасен, последними его словами были слова: «Слава Богу!».
- Думаете, он спас свою душу? - уточнили вопрошавшие.
- Не знаю, но за те немногие мгновения, покуда он принимал решение, ему явно удалось победить себя, - ответил отец Савва.
- Настоящий христианин поступил бы точно так же и не раздумывая, - заявил отец Борис.
- Да, конечно, - согласился преподобный, - Тем более, что у вышеупомянутого не было на иждивении пятерых детей и матери-инвалида, как у вас, отец Борис.
47.
- Ах, как бы я хотел постоянно видеть рядом с собой своего святого покровителя, - признался отцу Савве монастырский библиотекарь. - Мне бы стало гораздо спокойнее.
- Да, но тогда у Вашего святого покровителя совсем бы не осталось времени на личную жизнь, - заметил преподобный.
- Разве у святых есть своя личная жизнь? - изумился тот.
- А чем по Вашему они пожертвовали во славу Христову? - пожал плечами отец Савва и напомнил - "Аз воздам сторицей".
- Вы думаете - это о личной жизни?.. - не понял библиотекарь.
- …И к тому же вечной! - закончил отец Савва.
48.
- Какой грех самый страшный? - спросили отца Савву молодые иноки.
- Лично мне, как человеку относительно воспитанному, особенно неприличным представляется блуд, - ответил преподобный.
- А кощунство? - продолжили расспросы иноки.
- Это самый глупый, - крякнул огорчительно отец Савва.
49.
До пятидесятилетия отец Савва, чаще по осени, ездил на своем мотоцикле в район ученого городка неподалеку. Во-первых, он чинил всю монастырскую обувь у отца одного местного художника Бахадыра. И, во-вторых, пока чинилась обувь, он играл с этим молодым художником Бахадыром в нарды, сказывалось время, проведенное в Центральной Азии.
- Как быть самому кесарю в вашей христианской ситуации "кесареву кесарево, Богу Богово", - спросил молодой художник во время одной из партий.
- Если этот кесарь - человек с воображением, то, скорее всего, он предпочтет позицию доброго, рачительного и благочестивого отца, как, предположим, твой отец.
- Мой отец мусульманин, - осторожно напомнил Бахадыр.
- А мой был убежденный коммунист, высокой морали человек, - покачал головой отец Савва.
- Он умер? - уточнил художник.
- Нет, он покрестился, - ответил преподобный и добавил, - Но вредный старик все равно это сделал в другом храме, потому что, видите ли, молодой человек, то бишь я, - а тогда мне действительно было всего сорок пять, - так вот, по его мнению, молодой человек не должен дерзать преподавать истину человеку гораздо старше его. Перед Богом и людьми будет выглядеть не солидно. А ему очень хочется, что бы все было правильно. Итак, полвека потеряно. Это он считает с тридцатых.
- Ваш отец был репрессирован? - осторожно полюбопытствовал Бахадыр.
- Нет, он работал с твоим отцом под именем шейха Касима в Арабских Эмиратах на советскую контрразведку, - улыбнулся отец Савва.
- А, я думал, что папа в это время строил Днепрогэс, - изумился художник.
- Какая разница? Твой тебе все равно ничего не расскажет, мой только за год до крестин правдой побаловал, - махнул рукой преподобный, - Главное, что они со второй мировой вернулись в орденах.
Неожиданно в комнату, где беседовали Бахадыр и священник, вошел отец с сапогом в руках.
- Папа, разве ты был разведчик? - тут же спросил его художник. - Наш гость любезно рассказал мне о твоих подвигах.
- Какая разница кем ты был? Вопрос - кем ты будешь, - скромно отговорился отец, уточнил размер сапога и вышел.
- Под каким же именем в те легендарные времена работал мой отец? - явно не удовлетворившись ответом отца, поинтересовался Бахадыр.
- Он был известный художник, и его звали Бахадыр, - ответил отец Савва.
- Где же его работы? - воскликнул распаленный рассказом собеседник.
- В тридцатых годах по грубому лжесвидетельству в Бухаре расстреляли твоего дедушку, когда твой отец узнал об этом, он сжег на городской свалке все свои работы. А мой отец за огромные деньги выкупил уже проданные и тоже передал ему, - печально рассказал преподобный.
- И ни одной работы не осталось?
- Почему же? - таинственно сообщил священник. - Одна осталась.
- Ну? - простонал Бахадыр.
- По заказу шейха Касима, в подарок одной златовласой особе королевской крови, твой отец написал икону "Недреманное Око", а спустя двадцать лет хитроумные наследники златовласой особы, с удовольствием поменяли мне ее на негашеный «Голубой Маврикий», в маленьком отеле с видом на горы Энгадина, близ Сант-Морица. Сейчас она висит в алтаре моего храма. К сожалению, по уставу моего монастыря, в алтарь допускаются только христиане, и показать я ее вам не смогу, но поверьте мне на слово - это шедевр, причем с очень редким сюжетом.
ПРИМЕЧАНИЕ № 1 к 49 бриллианту:
Грех не упомянуть, что с молодым художником преподобный общался на чистейшем фарси, который изучил после своего перевода (еще тогда офицером) из Афганистана в Арабские Эмираты. Да и рукоположился он так же где-то в тех краях. Ходили слухи, что архиерей, посвящавший отца, взял с него торжественное обещание, обязательно когда-нибудь вернуться обратно, поскольку быстрее его еще ни кто не находил общего языка с местным населением, что впрочем было не удивительно - до своего возведения в сан, отец Савва возглавлял местную советскую контрразведку под именем наследника шейха Аль Касима. "Наследник" обходился СССР ежемесячно в гигантские, шестизначные суммы, но это того стоило, и за первый же год своей службы, он завербовал весь город, за исключением грудных младенцев и местного художника Бахадыра.
roman-n.livejournal.com/646633.html
"Первые 69 бриллиантов вымышленной мудрости для посильного назидания людей не склонных к изощренным формам порока, а напротив тяготеющих к душевному покою".
священник Иоанн Охлобыстин1.
Я всю жизнь искал человека, который хотя бы в двух словах объяснил мне все. Когда, наконец, это произошло, все что я услышал и все что я увидел, превзошло все мои ожидания, а у меня было очень богатое воображение. В заключение мой случайный учитель сказал мне, - Дружище! Весь этот цирк, только награда тебе за энтузиазм. Самое главное заключается в том, что сейчас не время учеников, сейчас время учителей.
- Неблагодарная аудитория, - подумал я.
- Зато, какая перспективная! - подумал он.
2.
Судьба провинциального двадцатипятилетнего актера Х. напоминала даже не восхождение в гору, а стремительный взлет геликоптера. В одночасье он стал фаворитом петербургских подмостков, состоятельным человеком и потенциальным обладателем руки и сердца дочери градоначальника. Каково же было изумление столичной общественности, когда ей стало известно, что господин Х. оставил сцену и состояние, ради пострижения в монашество, в маленьком, весьма далеком от процветания, монастыре под Малоярославцем. Известный городской хроникер господин Л. ради выяснения этих обстоятельств, тут же направился туда. Его поиски увенчались успехом на огороде монастыря, где господин Х. собирал редис.
- Что же побудило вас к такому поступку? - спросил у него господин Л.
- Все очень просто, - ответил господин Х., - просто я решил вопрос бытийности Гамлета положительно. Справедливости следует упомянуть, что господин Л. так же в свое издание не вернулся, после чего столичные издания эту тему больше поднимать не рисковали.
3.
Эти двое приятелей, не смотря на то, что им едва приходилось за тридцать, одевались очень со вкусом, но случайно, поскольку считали, что мужчинам идеальных взглядов подходят либо ряса архиерея, либо камзол полковника кавалерии.
4.
Однажды к отцу Савве пришел в гости молодой человек и сказал:
- Ну я понимаю, что в начале был Большой Взрыв, из которого произошла вселенная, но что было до этого?
- До этого чадо, - ответил отец Савва, - Господь создал твою дурную башку.
- Значит, Большого Взрыва не было, - понял по-своему любознательный посетитель.
- Теперь уже был, - пояснил отец Савва и повел молодого человека пить чай.
5.
Однажды к отцу Савве пришел настоятель монастыря и попросил:
- Отче! За рекой живут очень богатые люди, пойдите и поговорите с ними, у нас не на что купить на зиму муки.
- Не могу, - вздохнул отец Савва, - они не говорят со мной.
- А что они делают? - изумился настоятель.
- Лают, - просто ответил отец Савва.
6.
Бог в мелочах, - любил говаривать один великий немец.
- А дьявол в крайностях, - любил добавлять отец Савва.
7.
Отец Савва никогда не здоровался с буддистами - боялся оскорбить их религиозные чувства, поскольку достоверно знал, что буддисты веруют, будто ничего нет, в том числе и их самих.
8.
- Задыхаюсь без молитвы, но очень рассчитываю к венцу жизни превратить свой труд в молитву, - как-то признался отец Савва одному монастырскому скептику.
- В чем же твой труд, отче? - ехидно уточнил тот.
- Я пастырь, как и ты, правда, по призванию, - ответил преподобный, и добавил: - А ты брат мой возлюбленный - по своей молитве. Я восхищаюсь твоим подвигом, но и Господа не забываю благодарить. Скептик впал в задумчивость, отец Савва вернулся к написанию одиннадцатого тома по одной эсхатологической теме. Время было в обрез, поскольку к половине девятого преподобный должен быть на очень перспективной требе.
9.
Как-то по дороге из города в монастырь на трапезу, мотоцикл отца Саввы остановили местные дорожные злоумышленники и потребовали от священнослужителя немедленного чуда, для окончательного утверждения их православных позиций.
- Не могу чада, насильственно вас к спасению призывать, - отказался тот, - Не имею пристрастия к насилию. Зная твердый характер отца, злоумышленники, негодуя, через полчаса пререканий и угроз, все-таки отпустили его. Но поскольку трапеза была безвозвратно пропущена, отцу пришлось в ближайшей же березовой роще обрести на пеньке отлично прожаренный кусок осетрины и два литра баварского неосветленного пива.
10.
Было дело, спросили отца Савву местные скептики:
- А что, отче, если вы однажды поймете, что Бога-то и нет?
- Я не позволю себе этого понять, у меня с этим железная, армейская дисциплина, - ответил преподобный, но добавил: Если, конечно, на это не будет Божьей воли.
- А как Вы это поймете? - очень заинтересовались скептики.
- Я же говорил уже: я не позволю себе этого понять, - терпеливо повторил отец Савва.
11.
Очень боялся отец Савва прилета инопланетян, поскольку в приходских кругах бытовало устойчивое мнение, что их нет.
- Конечно, не дерзаю фантазировать на эту тему, - вздыхал он за чаепитием в монастырском саду. - Но представляется мне, что лукавый не творец и сам вряд ли иные миры замыслил.
- Как же так! - восклицал его извечный оппонент отец Георгий.
- Совершенно очевидно, маленькие зеленные человечки суть бесы. Их надо просто осенить крестным знамением, и они немедленно испарятся.
- Дай бы Бог! - кивал отец Савва, но добавлял: А вдруг не испарятся? Что же мне тогда на старости лет, кроме латыни, еще и марсианский постигать!?
12.
Очень отец Савва осуждал ересь всеобщего спасения, но еще больше ересь всеобщего не спасения.
- Ишь, самопоры! - возмущался он. - На уме только “все пропало”! Прямо секс духовный!
13.
Часто спорил отец Савва со своим другом отцом Георгием, настоятелем храма соседствующей с монастырем деревни, о смысле монашеского подвига и семейного обета. Ни как не соглашался он со своим старинным другом, что монашеский выбор всегда выше.
- Монашеское дело – частное, друг мой, - говорил он. - А венчание - таинство.
- Но ведь сам апостол Павел говорил??! - не соглашался отец Георгий.
- Говорил? - перебивал его отец Савва. - Говорил – “выше”, но подразумевал выбор естественный, свыше предначертанный, а если рядом с тобой уж бьется родное сердце, то неприлично за чужой счет ангелоподобиться. Сам любил - знаю.
14.
Как-то приехал к отцу Савве космонавт и попросил благословения на очередной полет. Отец Савва его, конечно, благословил, да все выспрашивал: Как там в гравитациях? Космонавт делился, а отец скорбел о доле будущих пастырей, которым не ведомо как будет и восток искать, что бы помолиться.
- По оси, отец, надо, по космической, - подсказывал космонавт.
- Где же, чадо, эту ось обретешь, если через гиперпространство перескочишь? - недоумевал монах.
- Тогда, просто в ту сторону! - махал рукой космонавт.
- Да, наверное, в “ту сторону”, - вздыхал отец Савва и добавлял, - Искушение, однако, синхронизация.
15.
Было дело, приехал к отцу Савве из города историк и поэт Виолентов, много сил отдавший борьбе за чистоту святоотеческих традиций. Требовал подтвердить скорый конец Света и вытекающие из этого бескомпромиссные методы борьбы со всемирным масонским заговором. Отец его поил липовым чаем и водил муравейник у просфорни показывать. Поэт скоро успокаивался и после недолгих уговоров соглашался посетить вечернее богослужение. А к концу службы даже креститься правильно научился.
- Вот видите! - радовался отец Савва, - Не смотри, что патриот. Воистину – “Всякое дыхание да хвалит Господа!”.
16.
На Троицу к отцу Савве приехал молодой иерей Борис. За чаепитием делился мнением о том, о сем, а среди прочего призывал отца Савву, по примеру святых египетских отцов, отказаться от мотоцикла, на котором тот, бывало, выезжал в город для окормления духовных чад. Подвигом святых египетских отцов отец Савва искренне восхищался, но от мотоцикла не отказывался.
- Куда мне, - говорит, - Такую благодать принять!? Не ровен час, надорвусь.
А про молодого иерея из города отца Бориса замечал:
- Нечеловеческая харизма!
17.
Была у отца Саввы духовная дочь пятнадцати годов, и очень она любила в компании сверстников потанцевать. Родители барышни, добрые христиане, таким пустым времяпрепровождением печалились и у отца просили совета. Как-то отец упросил ее с собой на танцы взять. Постоял в уголке, посмотрел на молодежь, выпил стакан соку, и вернулся в монастырь в самом добром расположении духа. Когда же родители девицы очередной раз приехали к нему за советом, то он им предложил самим ближе ознакомиться с современными музыкальными течениями и вытекающими из них выводами.
- Старомоден я больно, - говорил он. - Дальше танго не отвлекался, хотя и в нем было много полезного. А вот, например, мой друг отец Георгий с матушкой познакомился на горном курорте по путевке. Рассказывает, ногу сломал, а матушка в службе спасения работала. Пока она ногу бинтовала, отец Георгий ее Символу веры обучил. Теперь у него митра, два ордена, семеро детей и спортивный разряд. А нога у него до сих пор по вечерам ноет.
18.
Пришли к отцу Савве наркоманы и говорят:
- Вот таблеток попили, больше наркотиками не увлекаемся, но уже месяц прошел, а жизнь, как уголь черна и безвкусна, хоть опять на иглу, что бы чувства вернуть.
- Отлично, - отвечал им отец. - На угле ладан возжигают, но одно без другого - пустая вещь. Важно взаимодействие. Будет взаимодействие - и чувства появятся. В конце концов, терять вам в мире, как я понял, нечего.
- Нечего, - согласились наркоманы.
- Тогда будем считать, что есть надежда на святость, - сказал отец Савва и повел их на монастырский огород репу окучивать.
Спустя три месяца один из наркоманов ушел за старыми чувствами, а другой через три года стал иеромонахом, а еще через год отпел, первого.
19.
Однажды отец Савва в монастырском саду имел беседу с прихожанами одного модного столичного храма. По окончании беседы он похвалил гостей за воистину столичное благочестие, но поскорбел, что в разговоре насчитал около сотни упоминаний настоятеля их храма и ни одного намека на Иисуса Христа.
- Но это ведь так очевидно! - не согласились они.
- Очевидна только жизнь, все остальное опытно, - смиренно возразил отец Савва и больше слов не говорил, опасаясь обвинений в экуменизме.
20.
Об экуменизме отец Савва суждений вообще не имел - брезговал. Приходилось исповедовать сей грех. А когда однажды на архиерейском приеме его все-таки спросили об этом, то он ограничился замечанием, что у ангела с бесом детей не будет, бесплотны сии создания.
- Но католики то! - крикнули ему из-за соседнего стола, - тоже христиане.
- Бомба тоже машина, но на ней на дачу не съездишь, - ответил отец Савва.
21.
Отец Савва избегал богословов: обижать не хотел, да и ограничивать одной частной персоной вечность не решался.
- Что есть богословие? - говорил он. - Сосуд с драгоценными камнями. Так их размести, или так - все одно сосуд с драгоценными камнями, где сам сосуд Священное Писание, а камни - опыты Святого Предания. На момент перекладки камней в сосуд, часть камней остается на руках. Секунды, но их вполне хватает на ереси. Лучше и не ворошить без особой надобности.
22.
В канун Святой Пасхи к отцу Савве приехал поэт Виолентов испросить благословения на создание Истинно Христианской Партии, для скоропостижного прорыва в исполнительную власть.
- Брат мой возлюбленный, - ответил ему отец Савва. - Есть только одна истинно христианская партия - оное же - Православная Церковь, все остальное повод случайных людей получать зарплату за чужой труд.
- Вы не патриот! Родина гибнет! - возмутился поэт.
- Моя нет, - крякнул монах, - А твоя давно в руинах, если ей еще одна партия нужна. Устроился бы ты брат на работу и в водке ограничился.
23.
Под Рождество к отцу Савве приехал один молодой архиерей якобы за советом. Послужили они, сотрапезничали и архиерей, так ничего и не спросив толком, отправился назад. Но перед отъездом все-таки попросил у отца благословения.
- На что же Вас благословить, Ваше Преосвященство? - спросил отец Савва, упаковывая в багажник архиерейского автомобиля баночки варенья собственной консервации.
- На что благословишь, на то, и благословляй, отче честный, - припал к его руке тот.
- Не носи белые носки под фасонную обувь, - благословил отец Савва, заплакал и как-то совсем по отечески поцеловал архиерея в обе щеки.
24.
Отца Савву наставлял архимандрит Владимир, из южных краев. Помимо сугубых откровений духовный отец привил отцу Савве вкус к самостоятельному суждению и ясному, хотя и схематичному, изложению мысли.
Когда духовный отец лежал на смертном одре, к нему подвели тогда еще иеромонаха Савву, и архимандрит тихо завещал ему не забывать кормить рыбок в его покоях, поскольку все остальные наставления он уже сделал раньше. За сим он прикрыл веки и с улыбкой отбыл в желанные края.
25.
- Скажите, - вопросил отца Савву молодой послушник, - можно ли спастись?
- Практически невозможно, - ответил тот, - но стоит попробовать.
- С чего же начать? - продолжил расспросы тот.
- Позвони маме, - посоветовал отец Савва и признался, - К сожалению, такая возможность мне самому представляется не часто.
26.
В далекие богоборческие времена к отцу Савве прибыли сотрудники специальных служб и настойчиво попросили конфиденциально охарактеризовать насельников монастыря.
Отец Савва тут же благословил монастырского врача иеромонаха Дионисия выдать гостям медицинские карты насельников и томик Святого Евангелия.
Через год священноначалие благословило отца Савву поехать в Афины на богословскую конференцию, но власти добра на выезд преподобного за рубеж не дали.
Сам же отец Савва, очень не любивший опасные перелеты на "железных птицах", с тех пор начал поминать знакомых сотрудников специальных служб за проскомидией словами:
- Помоги Господи заблудшим сотрудникам специальных служб обрести разум и не растерять полезности.
27.
Говорят, что когда-то до пострига отец Савва был женат, имел детей, крупный общественный пост и отвратительное реноме. Овдовев и вырастив детей, отец избрал путь монашествующего, за что тут же подвергся нападкам, как со стороны священноначалия, так и от своих светских подельщиков. Это позволило ему в короткий срок избавиться от всего лишнего и ступить на путь умного делания. В чем он довольно преуспел и прослыл в своей округе непререкаемым духовным авторитетом. Но как-то очередной раз, усмотрев в окне монастырской бани несколько десятков пар глаз, блещущих духовной жаждой, он начал вкушать, естественно вне поста, брашные яства и купил мотоцикл. Интерес к нему заметно поубавился, вот тут то и у него, наконец, появилась возможность заняться сугубой молитвой вне плановых пророчеств и массовых экзорцизмов.
28.
Вновь к отцу Савве на Вербное воскресение приехал поэт Виолентов и привез список пастырей-евреев, по его мнению, изнутри разрушающих Православную Церковь.
- Помилуйте! - даже не взглянув на список, вздохнул преподобный. - Я не могу понять, что именно Вас тревожит в родном народе? Пастыри они хорошие, люди солидные.
- В каком родном народе? - попытался возмутиться поэт.
- Так Ваша настоящая фамилия, если я не ошибаюсь, Рабинович? Я ведь лично крестил Вашего покойного папу Исаака Абрамовича, - уточнил отец Савва. - Отличный был портной.
Поэт не нашелся, что ответить и спешно покинул монастырь. Через неделю в местной, либеральной газете появилась статья «Отец Савва - кровавый антисемит», подписанная тем же г-ном Виолентовым.
Отцу Савве на ближайшем же епархиальном собрании на всякий случае «поставили на вид».
- Матушка Магдалина, - обратился он на архиерейской трапезе к своей соседке по столу, экономке местного женского монастыря и даме яркой еврейской наружности, - ума не приложу, чем же я ему насолил?
- Что вы, что вы! - улыбнулась она. - Не обращайте внимания. Мой народ имеет такую сложную, насыщенную событиями историю, что ему просто на месте не сидится. Восток все-таки!
29.
Как-то отец Савва грустно заметил своему послушнику: "Интереснее всего смотреть на себя, приятнее всего смотреть на горизонт, но, увы, это только досуг. Смотри под ноги!".
30.
Как-то в монастырь к отцу Савве приехали туристы - буддийские монахи. Делать бы нечего, пришлось общаться.
- Не согрешишь, не покаешься, - любезно поделились они своим знанием о Православии.
- К вечеру всегда темнеет, - ответил самой, по его мнению, известной дзен-буддийской мудростью.
Гости немедленно обрели озарение и впали в затяжной транс.
-Вот елки-палки! - глядя на них, вздохнул преподобный. - А нашим на разговение не меньше бочки выкатывай.
30-а.
- Какую музыку вы отче предпочитаете? - спросили как-то отца туристы.
- Исключительно благодарен Господу за весь список, но особенно за альтернативную его часть.
- Но почему? - удивились вопрошавшие.
- Она не мешает мне думать, - ответил преподобный.
31.
Преподобный писал стихи. Через год после его таинственного исчезновения монастырский библиотекарь решился зачитать братии за трапезой одно из них:
Всей силой разума и слуха,
Внимая голосу пророка,
Я восхищусь порывом духа
К блаженной тишине востока.
И ночь пройдет, и есть надежда,
Что вдохновит меня до срока,
Мой Бог, прощающий и нежный,
Блаженной тишины востока.
И властью данного завета,
Вне всякой клятвы и зарока,
Смеясь, сольюсь лучом рассвета
С блаженной тишиной востока.
Творца отчаянно прославлю,
Склонив колени у дороги,
Ведущей в светлую безбрежность.
Где несть уныния и бури,
Где мир, где радость, где любовь,
Где все во всем, сейчас и здесь.
32.
Однажды к отцу Савве пришел инок жаловаться на бесчиния, творимые правящим архиереем. Мол, и то и се, и молодые красавицы келейницы. Ходят слухи...
- Эх, чадо,- вздохнул преподобный, - по этому вопросу Вы можете не беспокоиться, я знал владыку задолго до пострига, и тогда он был отцом троих дочерей. Так что женщины у него сейчас ассоциируются только с беспокойством, ответственностью и глупыми расходами.
- Вдовец? - огорчился инок.
- Нет,- ответил отец Савва, - Его прошлая супруга - ныне игумения одного большого монастыря где-то на севере. Дивной красоты была девица! А какое у нее было варенье! От такого варенья постричься можно, только для подвига, но уж никак для стариковских сердечных фокусов.
- Но, почему же они тогда расстались? - заинтересовался молодой человек.
- Они были так счастливы вместе, что решили все продолжить в вечности, - ответил преподобный.
- А дочери? - не сдержал любопытство инок.
- Тоже, наверно, своих мужей потихоньку к подвигу готовят, - предположил старик. - И, думаю, у них получится. Они умело сочетали в себе недюжинную эрудицию и неумеренную любознательность своего отца с кристальной верой их матери.
33.
- А Вы вообще то когда-нибудь говорите абсолютно серьезно?! - спросил преподобного молодой иерей из города отец Борис, сетуя на веселость натуры преподобного.
- Чадо, привилегией абсолютности обладает только Господь, всем остальным доступно только относительное, - относительно серьезно объяснял тот.
34.
Было дело, по весне, монастырский благодетель оплатил отцу Савве двухнедельную туристическую поездку. Преподобный посетил все известные христианские святыни мира и на обратном пути выпил чашечку кофе в руинах Стоунхенджа.
Кофе его угостил местный полицейский, глубоко убежденный видом священнослужителя, что тот - эльф. Ни объяснения экскурсовода, ни демонстрация российского паспорта, ни чего не дали, поскольку славный, английский парень не был силен в географии. Видя такую безнадежность, отец Савва все-таки научил его читать "Отче наш" на церковно-славянском, а полицейский клятвенно обещал читать молитву на рассвете и закате каждый день.
35.
- Батюшка! - спросила как-то преподобного его духовная дочь, получившая в приданое от отца сеть магазинов одежды. - Как надо одеваться?
- Не знаю, как другие, но я пижон, - ответил он. - Я это ежедневно исповедую отцу эконому.
36.
Отец Савва не ездил больше 130 километров в час, поскольку считал, что солидному человеку торопиться некуда. Правда, в глазах местных мотоциклистов его оправдывало то обстоятельство, что он и зимой ездил на этой же скорости.
37.
Отец Савва учил:
- Послушание бывает двух видов. Одни просто не хотят думать, другие все уже продумали. Второе действительно выше поста и молитвы, поскольку их объединяет.
38.
- Люди никогда не увидят ангелов, потому что ангела может видеть только ангел или кто стал им, - сообщил послушнику отец Савва, направляясь в свой кабинет.
- Что это происходит мгновенно? - уточнил тот.
- По моим сведениям - да, - ответил преподобный и добавил, - у большинства - за несколько секунд до смерти.
- Ну, хоть так! - обрадовался послушник.
- Не говори! - улыбнулся отец Савва и, услав инока в библиотеку за книгой, сел за стол и пометил у себя в блокноте: "25484 встреча с потенциальным собеседником, если, конечно, я буду себя хорошо вести".
39.
- Как спасаться - спросили иноки отца Савву, возвращаясь с архиерейского приема пешком по дороге через лес.
- Азартно! - коротко ответил он и посоветовал заложить на этом месте часовню.
Время было позднее, да и волки в округе баловали. Пошептавшись иноки предложили отложить закладку камня до завтрашнего полудня.
- Чего тянуть!? - огорчительно крякнул преподобный, подхватил с обочины пудовый булыжник и со словами: "Благослови Господи мне не общаться с этой малокровной братией, пока на этом месте не будет часовни!" - вбил посреди дороги камень.
Иноки обиделись, в полночь вернулись из монастыря на это место с инструментом и за три дня поставили часовню.
При освящении оной, отец Савва похвалил красоту строения, но заметил, что все-таки с такими остервенелыми лицами не спасаются: "Больше радости чада мои, гораздо больше!"
40.
У отца Саввы были определенные проблемы с местным священноначалием из-за того, что он ну ни в какую не хотел служить сразу за Божественной Литургией молебны.
- Что Вам стоит!? - пробовал его уговорить монастырский эконом. - И сразу ругаться перестанут.
- Нет, брат мой возлюбленный, - отвечал преподобный, - Тут сразу надо решить, кому ты служишь - бабкам или Богу? Не менее часа пройти должно или вне храма будьте любезны. Ставка больно велика.
41.
- Очень я, отче, на своего брата, кого Вы сами знаете, искушаюсь, - признался преподобному его духовный сын. - Он делает себе какие-то неприлично дорогие покупки. И часто.
- Не искушайся чадо, - объяснил отец Савва, - Твой брат так много в жизни работал, что не привык экономить. Обычно такие долго не живут - надрываются, а ты в своем блаженном равновесии встретишь глубокую старость.
- А что лучше? - уточнил смекалистый отрок.
- Ко всему привыкаешь, - как-то печально ответил преподобный.
42.
- Книга - действительно лучший подарок, но только в том случае, если ты ее сам написал, - говорил отец Савва, если его спрашивали, что подарить к Дню ангела, и советовал:
- Будьте проще - дарите деньги. Обещаю сделать себе на них приятно.
Прихожане совету следовали, и преподобный действительно делал приятно: за сорок лет служения он поставил десять храмов, открыл четыре приюта, выдал замуж и женил шестнадцать духовных чад-бесприданников, оплатил образование наиболее смышленых из них и купил себе мотоцикл.
43.
- Надо машину мыть, все-таки молиться приехал, - ласково укорил своего прихожанина отец Савва.
- Разве Господь следит за нашим внешним видом? - уточнил тот, явно рассчитывая на апофатическую истину.
- Хотя Господь и не брезглив, но Его не обвинишь и в неряшливости, - оправдал его богословские надежды преподобный.
44.
На одном отпевании отец Савва невольно запнулся на тропаре, где покойного именовали христолюбцем, поскольку в гробу лежал известный всей округе душегуб, которого застрелили при задержании сотрудники правоохранительных органов. Возвращаясь в монастырь, преподобный вспомнил о запинке и сказал сопровождавшему его послушнику:
- Так хорошо о человеке может думать только Святая Церковь!
45.
- Согласитесь отче, что клонирование - это ужасно! - воскликнул, прибывший для спасительных бесед из города, молодой иерей отец Борис.
- Скорее - это ужасная реальность, - кивнул преподобный.
- Мы породим монстров! - продолжал разглагольствовать гость. - Мы породим чудовищ лишенных души!
- Не мельтешите, чадо! - осек его отец Савва, - Это мы поймем по их способности к любви.
- Неужели Вы дерзаете даже предположить возможность существования у "рукотворного" души?! - возмутился отец Борис.
- Просто я не дерзаю решать за Господа этот вопрос сам, - отговорился преподобный и добавил:
- А Вас, мой бескомпромиссный друг, никогда не посещала мысль, что эти вышеупомянутые "клоны" долго будут нами восприниматься, как особи второго рода, а именно в подобной среде, когда-то и утвердилось христианство.
46.
Однажды отца Савву спросили, какой самый глубокий мистический опыт ему привелось испытать в жизни.
- Я был свидетелем, как один очень состоятельный пьяница, дебошир и развратник пожертвовал своей жизнью ради спасения чужого ребенка. Перед своим поступком он несколько мгновений размышлял, а когда уже все произошло, и он увидел, что ребенок спасен, последними его словами были слова: «Слава Богу!».
- Думаете, он спас свою душу? - уточнили вопрошавшие.
- Не знаю, но за те немногие мгновения, покуда он принимал решение, ему явно удалось победить себя, - ответил отец Савва.
- Настоящий христианин поступил бы точно так же и не раздумывая, - заявил отец Борис.
- Да, конечно, - согласился преподобный, - Тем более, что у вышеупомянутого не было на иждивении пятерых детей и матери-инвалида, как у вас, отец Борис.
47.
- Ах, как бы я хотел постоянно видеть рядом с собой своего святого покровителя, - признался отцу Савве монастырский библиотекарь. - Мне бы стало гораздо спокойнее.
- Да, но тогда у Вашего святого покровителя совсем бы не осталось времени на личную жизнь, - заметил преподобный.
- Разве у святых есть своя личная жизнь? - изумился тот.
- А чем по Вашему они пожертвовали во славу Христову? - пожал плечами отец Савва и напомнил - "Аз воздам сторицей".
- Вы думаете - это о личной жизни?.. - не понял библиотекарь.
- …И к тому же вечной! - закончил отец Савва.
48.
- Какой грех самый страшный? - спросили отца Савву молодые иноки.
- Лично мне, как человеку относительно воспитанному, особенно неприличным представляется блуд, - ответил преподобный.
- А кощунство? - продолжили расспросы иноки.
- Это самый глупый, - крякнул огорчительно отец Савва.
49.
До пятидесятилетия отец Савва, чаще по осени, ездил на своем мотоцикле в район ученого городка неподалеку. Во-первых, он чинил всю монастырскую обувь у отца одного местного художника Бахадыра. И, во-вторых, пока чинилась обувь, он играл с этим молодым художником Бахадыром в нарды, сказывалось время, проведенное в Центральной Азии.
- Как быть самому кесарю в вашей христианской ситуации "кесареву кесарево, Богу Богово", - спросил молодой художник во время одной из партий.
- Если этот кесарь - человек с воображением, то, скорее всего, он предпочтет позицию доброго, рачительного и благочестивого отца, как, предположим, твой отец.
- Мой отец мусульманин, - осторожно напомнил Бахадыр.
- А мой был убежденный коммунист, высокой морали человек, - покачал головой отец Савва.
- Он умер? - уточнил художник.
- Нет, он покрестился, - ответил преподобный и добавил, - Но вредный старик все равно это сделал в другом храме, потому что, видите ли, молодой человек, то бишь я, - а тогда мне действительно было всего сорок пять, - так вот, по его мнению, молодой человек не должен дерзать преподавать истину человеку гораздо старше его. Перед Богом и людьми будет выглядеть не солидно. А ему очень хочется, что бы все было правильно. Итак, полвека потеряно. Это он считает с тридцатых.
- Ваш отец был репрессирован? - осторожно полюбопытствовал Бахадыр.
- Нет, он работал с твоим отцом под именем шейха Касима в Арабских Эмиратах на советскую контрразведку, - улыбнулся отец Савва.
- А, я думал, что папа в это время строил Днепрогэс, - изумился художник.
- Какая разница? Твой тебе все равно ничего не расскажет, мой только за год до крестин правдой побаловал, - махнул рукой преподобный, - Главное, что они со второй мировой вернулись в орденах.
Неожиданно в комнату, где беседовали Бахадыр и священник, вошел отец с сапогом в руках.
- Папа, разве ты был разведчик? - тут же спросил его художник. - Наш гость любезно рассказал мне о твоих подвигах.
- Какая разница кем ты был? Вопрос - кем ты будешь, - скромно отговорился отец, уточнил размер сапога и вышел.
- Под каким же именем в те легендарные времена работал мой отец? - явно не удовлетворившись ответом отца, поинтересовался Бахадыр.
- Он был известный художник, и его звали Бахадыр, - ответил отец Савва.
- Где же его работы? - воскликнул распаленный рассказом собеседник.
- В тридцатых годах по грубому лжесвидетельству в Бухаре расстреляли твоего дедушку, когда твой отец узнал об этом, он сжег на городской свалке все свои работы. А мой отец за огромные деньги выкупил уже проданные и тоже передал ему, - печально рассказал преподобный.
- И ни одной работы не осталось?
- Почему же? - таинственно сообщил священник. - Одна осталась.
- Ну? - простонал Бахадыр.
- По заказу шейха Касима, в подарок одной златовласой особе королевской крови, твой отец написал икону "Недреманное Око", а спустя двадцать лет хитроумные наследники златовласой особы, с удовольствием поменяли мне ее на негашеный «Голубой Маврикий», в маленьком отеле с видом на горы Энгадина, близ Сант-Морица. Сейчас она висит в алтаре моего храма. К сожалению, по уставу моего монастыря, в алтарь допускаются только христиане, и показать я ее вам не смогу, но поверьте мне на слово - это шедевр, причем с очень редким сюжетом.
ПРИМЕЧАНИЕ № 1 к 49 бриллианту:
Грех не упомянуть, что с молодым художником преподобный общался на чистейшем фарси, который изучил после своего перевода (еще тогда офицером) из Афганистана в Арабские Эмираты. Да и рукоположился он так же где-то в тех краях. Ходили слухи, что архиерей, посвящавший отца, взял с него торжественное обещание, обязательно когда-нибудь вернуться обратно, поскольку быстрее его еще ни кто не находил общего языка с местным населением, что впрочем было не удивительно - до своего возведения в сан, отец Савва возглавлял местную советскую контрразведку под именем наследника шейха Аль Касима. "Наследник" обходился СССР ежемесячно в гигантские, шестизначные суммы, но это того стоило, и за первый же год своей службы, он завербовал весь город, за исключением грудных младенцев и местного художника Бахадыра.
roman-n.livejournal.com/646633.html
-
-
17.02.2008 в 16:59в цитатник.
отец Савва жжот.
-
-
17.02.2008 в 17:25-
-
17.02.2008 в 17:31-
-
17.02.2008 в 18:35-
-
17.02.2008 в 18:45-
-
17.02.2008 в 19:00-
-
17.02.2008 в 19:19Да там главное выражения такие - я сразу понял, что это мой контингент.
«Почему мне не смешно от этих анекдотов?.. Почему у меня постоянно какое-то неприятное ощущение... как будто бы кремлёвский засланец по заданию Кремля надел рясу и по-быстрому кропает новый "народный фольклор": выдумав виртуальный персонаж - отца Савву - внедряет в сознание обывателя некие идеи, спущенные "сверху"...»
«Неужели по роже не видно - жидогнидоид подобный ридигерам-чаплиным.»
Это ж таки наши люди. "Жыдоупырь! Вон из России!" (с)
-
-
17.02.2008 в 19:58-
-
17.02.2008 в 20:24Это диссиденты. У них синдром Добровольтца. Тому тоже постоянно мерещатся жидовские морды в гэбистких шинелях, которые живут у него под диваном и воруют носки из стиральной машинки.
-
-
17.02.2008 в 20:33-
-
18.02.2008 в 20:51Просто тема которая смешна не для всех...
В принципе это переделка еще более старой темы еще митьковской...
-
-
18.02.2008 в 21:36