Прочитал "Кальсоны" Ивакина Алексея

[lexiff]

Вообще на рассказ вышел из-за кончины Урсулы ле Гуин. В курилке кто-то ляпнул, что ее Нобелевку отдали Алексиевич, а потом сказали, что Алексеевич кто-то написал ответ про женщин на войне, чтоб кровь, пот, беспросветняк, но по окончании - было светло.

okopka.ru/i/iwakin_a_g/text_0950.shtml

@темы: Женщины, Сетература

Comments

[TrashTank]

Автор явно брал матчасть у Алексиевич.

Там горы нашей бабьей работы

«Там горы нашей бабьей работы», — сказала санитарка Александра Иосифовна Мишутина. Чтобы солдат хорошо воевал, его надо одеть, обуть, накормить, обстирать, иначе это будет плохой солдат. В военной истории немало примеров, когда грязное и голодное войско терпело поражение только потому, что оно грязное и голодное. Армия шла впереди, а за ней «второй фронт» — прачки, хлебопеки, повара.
«…Стирала белье. Через всю войну стирала. Белье привезут. Оно такое заношенное, черное, завшивленное. Халаты белые, ну эти, маскировочные. Они в крови, не белые, а красные. Гимнастерка без рукава, и дырка на всю грудь, штаны без штанины. Слезами отмываешь и слезами полощешь. И горы, горы этого белья. Как вспомню, руки и теперь болят. Я часто во сне вижу, как оно было. Так словами не расскажешь…» (Мария Степановна Детко, рядовая, прачка).
«Мы одевали солдат, обстирывали, обглаживали — вот какое наше геройство. На лошадях ехали, мало где поездом, можно сказать, пешком до самого Берлина дошли. И если так вспомнить, то все, что надо, делали: раненых помогали таскать, на Днепре снаряды подносили, потому что нельзя было подвезти, на руках доставляли за несколько километров…» (Анна Захаровна Горлач, рядовая, прачка).
Валентина Кузьминична Братчикова-Борщевская, лейтенант: «На Курской дуге меня перевели из госпиталя в полевой прачечный отряд замполитом. Прачки были вольнонаемные. Вот, бывало, едем мы на подводах: лежат тазы, торчат корыта, самовары — греть воду, а сверху сидят девчата в красных, зеленых, синих, серых юбках. Ну, и все смеялись: „Вон поехало прачечное войско!..“. А меня звали „прачкин комиссар“. Это уже потом мои девчата оделись поприличнее, „прибарахлились“, как говорится.
Работали очень тяжело. Вот мы приходим, дают нам одну какую-нибудь хату, дом или землянку. Мы стираем там белье, прежде чем сушить, пропитываем его мылом „К“, для того чтобы не было вшей. Был дуст, но дуст не помогал, пользовались мылом „К“, очень вонючее, запах ужасный. Там, в этом помещении, где стираем, мы и сушим это белье, и тут же мы спим. Давали нам двадцать-двадцать пять граммов мыла — на одного солдата постирать белье. А оно черное, как земля. И у многих девушек от стирки, от тяжестей, от напряжения были грыжи, экземы рук от мыла „К“, слазили ногти, думали, что никогда не смогут они расти. Но все равно день-два отдохнут — и нужно было опять стирать.
Вообще было не положено вольнонаемных сажать на гауптвахту, но что ты сделаешь, когда сто девчат вместе? У нас в одиннадцать отбой — и никаких. Они старались удрать — ну, девчата есть девчата. Я сажала их на гауптвахту. Как-то раз приехало начальство из соседней части, а у меня двое сидят. Я берегла своих девчат. У нас была такая красивая Валя. Вызвали меня один раз на десять дней. Приезжаю, мне говорят, что Валя все эти дни поздно приходила, что была она с каким-то капитаном. Была, ну была, что ты сделаешь.
Два месяца проходит, я узнаю, что Валя беременная. Я вызываю ее. „Валя, как это могло случиться? Куда ты поедешь? Твоя мачеха (у нее не мать, а мачеха была) в землянке живет“. Она плачет и говорит мне: „Это вы виноваты, если бы вы не уехали, ничего бы не случилось“. Они со мной — как с матерью, старшей сестрой.
У нее какое-то пальтишко легкое, а уже холодно, отдала я ей свою шинель. Поехала моя Валя…
Восьмое марта сорок пятого года. Мы устроили праздник. Выходят мои девчата из помещения и вдруг видят: идут из леса два немца. Волокут за собой автоматы… Раненые. Мои девчата окружили их. Ну, и я, как замполит, конечно, написала в донесении, что сегодня, восьмого марта, прачки взяли в плен двух немцев.
Назавтра у нас было совещание командиров, начальник политотдела первым делом говорит:
— Ну, товарищи, я хочу вас обрадовать: скоро конец войне. Вчера прачки из двадцать первого полевого прачечного отряда взяли в плен двух немцев…
Когда шла война, нас не награждали, а когда кончилась, мне сказали: „Наградите двух человек“. Я возмутилась. Взяла слово, выступила, что я замполит прачечного отряда, и какой это тяжелый труд прачек, что у многих из них грыжи, экземы рук и так далее, что девчонки молодые, работали больше машин, как тягачи. У меня спрашивают:
— Можете к завтрашнему дню представить наградной материал? Мы еще наградим…
И мы с командиром отряда ночь сидели над списками. Многие девчата получили медали „За отвагу“, „За боевые заслуги“, а одну прачку наградили орденом Красной Звезды. Самая лучшая прачка, она не отходила от корыта: бывало, все уже не имеют сил, падают, а она стирает. Это была пожилая женщина…
Когда мне надо было отправлять девушек домой, мне хотелось что-то им дать. Они все из Белоруссии были, а там все разрушено, побито. Как ты их отпустишь с голыми руками? А мы стояли в какой-то немецкой деревне, там была швейная мастерская. Я пошла посмотреть: машинки стояли, на мое счастье, целые. И вот каждой девчонке, которая уезжала, мы подготовили подарок. Это все, что я могла сделать для своих девчат…
Были умные командиры, те издавали приказ и зачисляли прачек рядовыми. Но не все так догадывались сделать. И получилось, что имеют женщины медали, ордена, всю войну прошли, а ветеранами войны не считаются. Пишу по начальству, доказываю. Один большой чин меня слушать не захотел: «Я думал, вы за заслуженного фронтовика хлопочете, а вы за какую-то прачку». Я ему говорю: «Не постирай вам жена хотя бы неделю и не вари обеды, посмотрела бы я на вас…». Все-таки принял, выслушал».

[TrashTank]

И не про прачек, но на случай если кто из небратьев будет мимо проходить:
«Когда в сорок третьем году освободили Воронеж, я пошла в военизированную охрану. Я узнала многих девушек-бойцов, все они были молодые — восемнадцать-двадцать лет. И все были красивые, никогда я столько красивых девчат не видела. Как на подбор все.
Ходили мы все в военной форме. Когда мама первый раз увидела меня в форме, она сделалась белая:
— Ты решила в армию пойти?
Я поняла, что ее так напугало.
— Да нет, мама. Я же тебе говорила, что охраняю мосты.
Мама отвечает:
— Скоро война кончится. И ты сразу снимешь шинель.
Я тоже так думала.
Через два дня после того, как мы узнали, что кончилась война, у нас было собрание в красном уголке. Выступил на нем начальник охраны товарищ Наумов.
— Дорогие мои бойцы, — сказал он, — война кончилась. Но вчера я получил приказ, что на Западную дорогу требуются бойцы военизированной охраны.
Кто-то из зала крикнул:
— Да там же бендеровцы!..
Наумов замолчал, а потом сказал:
— Да, девушки, там бендеровцы. Но приказ есть приказ, его надо выполнять. Кто хочет поехать, прошу подать заявление начальнику караула. Поедут добровольцы.
Мы вернулись в казарму, и каждая легла на свою койку. Стало тихо-тихо. Никому не хотелось уезжать далеко от родных мест, прощаться с родителями. И никому не хотелось умирать после войны. А все мы знали, что такое бендеровцы.
На следующий день нас опять собрали в красном уголке. Я сидела за столом президиума, стол накрыли красной скатертью. И я думала, что я последний раз сижу за этим столом.
Начальник охраны сказал:
— Я знал, Бабина, что ты поедешь первая. И вы все, девчонки, молодцы, не побоялись. Кончилась война, можно вернуться домой, а вы едете защищать свою Родину. Жаль мне таких бойцов, но на Западной дороге такие и требуются.
Через два дня мы уезжали. Подали нам товарный состав, на полу было сено, и пахло травой.
Никогда раньше я не слышала, что есть такой город Стрый, теперь это было место нашей службы. Город мне не понравился — маленький и страшный, каждый день играла музыка и кого-нибудь хоронили: то милиционера, то коммуниста, то комсомольца. В Воронеже идешь на пост и не боишься, а тут гляди в оба. Опять мы увидели смерть.
Была у меня подруга Галя Коробкина. Она там погибла. Это было самое страшное — хоронить людей, когда война кончилась. И этим людям по семнадцать, двадцать лет… Там я совсем забыла, что такое шутить и улыбаться».

[lexiff]

TrashTank,

Автор явно брал матчасть у Алексиевич.

он прямо об этом и заявлял:
ivakin-alexey.livejournal.com/938171.html

[lexiff]

TrashTank, рогули, да.
мне одна ветеранша рассказывала незабавное про то место и то время.

[TrashTank]

lexiff, тем не менее пара претензий к автору есть. "Внезапно контратакующий фольксштурм" оставим на его совести, но вот откуда он взял среднесуточные потери ВСН в несколько тысяч человек, как на фронтах Великой Отечественной? И зачем всё, снятое с них, отдавать в БПБ??? По моему скромному мнению, с учетом советских запасов и "поставок военторга" там комплектов формы должно быть больше, чем "ополченцев" (во всяком случае, на складах, о конкретных подразделениях сказать не могу). Что касается текущего гигиенического обслуживания бойцов, то я ни в жизнь не поверю, что в Донецке до майдана не было ни одной автоматической прачечной, а рядом с передовой можно и местных со стиральными машинками, еще не отжатыми "Азовом" или "Айдаром", найти...

[Патсталом]

TrashTank, вполне возможно, что это авторский домысел, чтобы закольцевать историю.

[lexiff]

TrashTank, если вспомнить эпизод с парой камазов раненых, попавших то ли в засаду, то ли под дружественный огонь, то и по количеству 200-ых и по матобеспечению и по месту действия - ДАП все очень даже сходится.
В мае 2014 северный ветер еще даже не начинал работать.
при этом не забывай - армия, это в первую очередь логистика, а на тот момент ВСН были даже не парамилитарес, а некоторыми их зайчатками.

[TrashTank]

Патсталом, ну эт ясно, вопрос в обоснованности такого хода же))

lexiff,

эпизод с парой камазов раненых, попавших то ли в засаду, то ли под дружественный огонь

Мне по-другому рассказывали. Ходаковский прислал в ДАП ультиматум - сдаться до такого-то срока, иначе зак-зак. Укропы, не будь дураки, вызвали на это время звено штурмовиков, как раз и проутюживших КАМАЗы ополчения.

армия, это в первую очередь логистика, а на тот момент ВСН были даже не парамилитарес, а некоторыми их зайчатками

Интересно было бы узнать у кого-нибудь из причастных, как на начальном этапе стирка-помывка у них осуществлялись...

[Патсталом]

TrashTank, сутя по видео от 2014-2015 - никак.

[TrashTank]

Патсталом, а это плохо(( грязный боец - плохой боец, а вшивый боец - никудышный боец...

[Патсталом]

TrashTank, сколько из них дожило до того же 2017? (

[TrashTank]

Патсталом, не ко мне вопрос же