Как сложно писать о войне, каких других боевых действиях, силовых акциях, стрельбе, льющейся крови, взрывах и мертвых телах, когда напротив, через ряд сидений, сидит ОНА.
Округлое, широкое, ничем не примечательное лицо, ни грамма косметики на нем, высокие скулы, серые задумчивые глаза считают мелькающие за стеклом окна столбы, взгляд при этом немного внутрь, пухлые губы нежно розового цвета и еле заметно улыбается.
Она полна счастливой и легкой решимости, в ней так трогательно и естественно сочетаются хрупкость новой жизни и подавляющая мощь готовности защитить и укрть, что невольно теряюсь, выбирая линию поведения…
Признаться, я и не сразу-то понял, что она беременна – ряд сидений оставил мне лишь ее светящееся свежестью лицо. Но даже так, она притягивала взгляд из всей массы лиц, что я наблюдал из своего угла.
Вся ярость моего огня, не растраченного захлебнувшимися в крови штурмами, померкла, превратилась в ничто, в микроскопическую пыль по сравнению с ровным пламенем встреченной мною свечи.

Сто тысяч раз прав тот, кто сравнил женщину, ожидающую ребенка со свечой.
Недобрым взглядом или словом... не погаси ее.