Это фотография матадора Альваро Мунера (Álvaro Múnera). Иногда ее сопровождают рассказом о том, как матадор посмотрел в глаза быку и все в нем перевернулось. Животное посмотрело с такой мольбой, что человек прозрел, прекратил бой и оставил ремесло матадора. И организовал организацию, борющуюся за запрещение корриды.
На самом деле это рисовка. Альваро Мунера позирует перед публикой. В 1984 году бык по кличке "Бархат" подденет матадора за ногу и при падении Альваро сломает шейный позвонок. Будет парализован четыре года. И только потом прозреет и начнет бороться за права животных.
И о "добровольцах" майдана обычный бизнесРассказ участника антимайдановских «диверсионных» действий от первого лица:
— Девять часов вечера, последние сборы — не забыть бы несколько пар теплых шерстяных носков и лишний свитер. Ровно через три часа, в полночь, из моего города отправляется автобус с нашей бригадой «силовых акций» против беспредельщиков с Майдана.
Я тренер по рукопашному бою в районном городе Б., и со мной едут в Киев еще трое моих самых проверенных бойцов. Тех, которые всегда прикроют спину и не бросят своего любимого тренера в беде. Предыстория моей поездки в Киев простая: сегодня в девять утра мне позвонил мой старый знакомый — коллега из такого же клуба единоборств — и предложил съездить «подработать» в Киев с моими спортсменами. Цена вопроса — по $100 в сутки и плюс доплата за активные действия. Через час по мобильному позвонил еще один знакомый и предложил ехать на Майдан, сражаться «за революцию» и бить ментов и «титушек». Цена этого предложения чуть ниже первого — 500 грн в сутки. По всем показателям первое предложение явно перевешивает второе, да и не симпатизирую я бандеровцам. Поэтому выбрал первое.
Суть «секретных акций» обсудили с моим знакомым вербовщиком в тот же день: нужно попугать немного зарвавшихся майдановцев–западенцев. Пугать нужно несколькими способами: отлавливать и давать по шее майдановцам и бить стекла в машинах участников всяких «автопробегов».
За 20 минут до отправления я добрался до центра города. Здесь с уже заведенными моторами стоят несколько автобусов, возле них кучкуются рекруты нашей «антимайдановской бригады», спеша накуриться перед долгой дорогой. Но курят не все, половина бойцов — молодые и подтянутые: спортсмены. Многих я лично знаю, они едут со своими клубами и тренерами. Другая половина заметно старше — это сотрудники нескольких охранных агентств и охранники рынков нашего города. В каждом автобусе едет свой координатор от заказчиков выезда. В нашем это человек с казенными оборотами речи и строевой выправкой. В разговоре он упоминает, что является отставником спецназа. Но какого спецназа — армии или МВД, не уточняет.
Пока выезжаем из города, в автобусе царит тишина. Но сразу же после того, как за окнами теряются в снежной мгле последние дома на окраине, на задних сиденьях начинается веселое позвякивание и шелест открываемых пакетов с закуской, бутербродами. Через час половина наших попутчиков уже «в стельку». Добродушно предлагают выпить мне и моим бойцам, но мы, спортсмены, отказываемся. Пьянка предполагает общение, поэтому скоро мы ввязываемся в общую дискуссию на тему: «Какая сволочь устроила революцию в Украине?» Наперебой рассказывают анекдоты про бомжей с Майдана — в общем, народ готов к победе над фашизмом.
После восьми часов езды по скользкой заснеженной и обледеневшей трассе подъезжаем к Киеву. Наш координатор и руководитель будущих акций объясняет «диспозицию» действий и ситуацию: «Действуем только по пятеркам. И только по заранее утвержденным маршрутам. Милиция о нас в курсе, трогать не будет. Но и светиться тоже не нужно — сейчас в Киеве напряженная обстановка и многие наши ребята уже под раздачу попали. Работаем только ночью — с двенадцати до четырех часов. После — сразу на базу отсыпаться. С базы в город — ни шагу». Базой оказывается огороженная территория спорткомплекса под Киевом. Спать будем на матах прямо в спортзале, командирам пятерок и координатору отводят тренерские комнаты. Питание выдают сухим пайком — сгущенкой-тушенкой, копченой колбасой, хлебом и чаем в пакетиках. На территории спорткомплекса до нас уже явно кто-то жил — туалеты серьезно загажены и пропахли мочой, в зале разбросаны маты и карематы, а также повидавшие виды спальные мешки. Но выбирать не приходится, поэтому разбираем себе по комплекту спальных мешков и матов для подстилки. Кстати, обширный спортзал довольно хорошо протоплен, поэтому проблем с ночлегом нет — даже не используем спальники, подсовываем их вместо подушек под голову.
Около полуночи нас поднимают, распределяют по маршрутам и проводят инструктаж. Вместе с нашим главным — координатором Алексеем Юрьевичем — задачи объясняет незнакомый человек в теплом пуховике. Нам нужно ловить боевиков с Грушевского и бить их. «Боевиков с Майдана легко определить — у каждого есть каска, респиратор или противогаз, руки и ноги закрыты щитками, некоторые носят палки и щиты. Однако в последнее время многие майдановцы, выходя в город, шифруются и прячут в сумки противогазы с касками. Поэтому смотрите на сумки и рюкзаки. Пристальное внимание обращайте на группы мужчин и парней с девушками, которые выходят с Крещатика. Один из пятерки должен дежурить на выходе у баррикад и „вести“ выходящих оттуда, постоянно информируя по мобильному телефону командиров пятерок о перемещении майдановцев. Другие члены пятерки ждут на соседних улицах. Как только майдановцы прощаются друг с другом и расходятся по одному, идете вслед за одиночными боевиками и „учите“ их в глухих местах», — информируют наши командиры.
После инструктажа меня как командира пятерки спортсменов инструкторы отзывают в сторону. «Как ты оцениваешь ситуацию в столице нашей? — заходит издалека „киевлянин“. — О тебе положительно отзывался наш человек в твоем городе». «Отрицательно оцениваю, западенцы вконец оборзели», — отвечаю. «Ну, вот и хорошо. У вас будет особая задача. Нужно спалить несколько машин майдановцев, их лидеров. Это предатели, которые продались американцам. Поэтому надо действовать — на войне, как на войне. Все необходимое для этого вам выдадут, номера машин и где они стоят — расскажем. Если получится спалить — за каждую машинку отдельная плата — по 300 баксов», — объясняет «киевлянин».
Моей пятерке предстоит пройтись по улицам, прилегающим к Красноармейской и Крещатику. Выходим на «тропу войны». Идем по улицам вразброс, группой держаться опасно. Можно попасться не только ментам, которые «не в курсе», но и группам обороны Майдана — говорят, что если наши попадаются, их сильно калечат. Тем более что я отвечаю за своих бойцов — им по 20–25 лет и криминальные истории и разборки им ни к чему. Уже через три квартала, на бульваре Леси Украинки, находим первую машину с госномерами по списку, который мне дали прочитать перед выходом на «тропу войны». Я его постарался запомнить наизусть.
По моему сигналу действуем — один из моей пятерки разбивает заднее стекло, второй в это время поджигает паклю и забрасывает в салон. Третий боец с размаха швыряет в автомобиль «сюрприз», подготовленный заранее, — презерватив, наполненный бензином. Пламя фонтаном вспыхивает тут же — вражья машина горит, как газовая скважина!
Бросаемся врассыпную — место сбора определено заранее, через пять кварталов отсюда. Запыхавшись, собираемся вместе. Все довольны: $300 плюс суточные — у нас в кармане. Деньги я распределяю справедливо — каждому поровну.
Затем уже на базе один из моих ребят начинает спрашивать, зачем мы это делаем. Зачем палим машины. Пришлось провести для него лично курс молодого бойца. Рассказал ему и другим своим спортсменам про то, как наших дедов убивали партизаны-бандеровцы в годы Великой Отечественной. И мы должны бороться за дело дедов, добивать фашистов. Больше никто вопросов не задавал.
После возвращения на базу застаем в спорткомплексе начинающийся скандал. Троих задержали киевские менты — у них обнаружили дубинки. А еще двоих побили на Майдане — они поперлись в пьяном виде и с дубинками за пазухой «ознакомиться» с ситуацией на Грушевского. В целом, по рассказам соратников по боевым действиям против майдановцев, за ночь наша группа спалила четыре машины (в том числе одно авто — наша добыча) и отлупила семерых отбившихся от компаний западенцев с Майдана.
Двое следующих суток были похожи на остальные. Днем спали и отдыхали на базе, а ночью ходили по улицам, высматривая «нужные» машины и отбившихся от своих компаний майдановцев. Один раз разбили стекло и закинули горящую паклю, но поджечь не получилось — машина упорно не загоралась. А через пару минут к ней подбежали какие-то люди, поэтому нам не удалось довести дело до конца. На второй день «боевых действий» на улицах стало намного опасней: неохраняемых машин стало меньше, а возле тех, которые все же стояли, начали прохаживаться какие-то люди с палками. Наши координаторы проговорились, что в Киеве действуют еще несколько групп из других городов с такими же задачами, как у нас.
На третий день нам пришлось даже подраться по-настоящему — двоих моих бойцов пытались задержать «майдановцы» в касках и с палками. Пришлось помазаться «по-взрослому». Но своих мы отбили — все-таки навыков рукопашного боя у нас побольше.
Дальше оставаться в Киеве было уже опасно, и мы на третий день уехали. Расплатились с нами по полной — каждый из моих бойцов и я заработали по $450 за трое суток. Моя интуиция подсказала, что ловить здесь больше нечего, можно только нарваться на неприятности. Больше я в Киев на подобную работу не подпишусь — считаю, что за такой откровенный криминал нужно платить все-таки больше, чем $100 в сутки и $300 за спаленную машину. Слишком много риска. Поэтому подставляться сам и подставлять своих бойцов уже не буду — нет смысла. Но себя никаким «титушкой» или провокатором не считаю. Иногда власть становится беззащитной, боится применить силу. И тогда я со своими бойцами и коллегами из других клубов приходим на помощь. Все мои бойцы в этом со мной согласны.
Спортсмен, воевавший на стороне Майдана, — о боях в Киеве:
— В мой клуб рукопашного боя я пришел вместе со своими друзьями потому, что это не совсем спортивный клуб. Там настоящее братство бойцов, там учат реальной самозащите, выживанию и стрельбе. А дома — сплошная скука. Родители заняты лишь тем, что нудят про то, что нужно учиться, разговоры только о том, как заработать лишнюю копейку.
Сразу после Нового года нашему тренеру позвонили из Киева и попросили «выдвинуться» в столицу для «серьезной работы». Если честно, то к заварухе в Киеве мы готовились всем клубом почти год: еще весной наш тренер заявил, что нам предстоят серьезные бои с «предателями» — Партией регионов и Януковичем, которые захватили власть в стране и угнетают народ. Всем клубом выезжали на неделю-другую на полевые «страйки» — учения, ставили палатки в глухих местах. Кроме тренера — Святослава Богдановича — к нам на «страйки» приезжали чужие инструктора, которые учили нас не только рукопашному казачьему бою, но и искусству уличного боя. Распорядок дня был стандартным: подъем в пять утра, кросс по пересеченной местности с отработкой приемов рукопашного боя, в шесть утра — подъем флага и хоровое пение гимна, а также чтение наизусть хором клятвы борца за свободу. А потом — три трехчасовых тренировки с небольшими перерывами на обед и ужин. Каждые полчаса во время тренировок хором выкрикивали речовки типа «Убей ворога!» и «Смерть предателям!». На тренировках часто отрабатывали лобовое столкновение с отрядом противника. Во время утреннего построения инструктора обязательно рассказывали нам о роли украинских патриотов в деле борьбы за народную свободу и независимость страны. Почти все наши бойцы — русскоязычные, в нашем городе большинство говорит на русском, но наши инструктора говорили нам, что неважно, на каком языке мы говорим, главное — это готовность в любую минуту умереть за Украину. И бороться против «регионалов». Каждый из нас в лагерях должен был сдать экзамен на звание настоящего казака. Для этого проходили специальный обряд под названием «козаче коло» — нужно было пробежать тропу разведчика с препятствиями, прожить самостоятельно в лесу без еды, огня и палаток три-четыре дня, а также пройти через 10 поединков со старшими бойцами. Эти поединки — самое серьезное испытание.
Бои ведутся голыми руками, в полную силу. Льется кровь, но самое главное — не сдаться и не попросить пощады. Как правило, после такого испытания бойцы лежат по нескольку дней — лечатся. Вообще, послушание старшим и командирам — это главное правило в лагерях. Но тупой дедовщины у нас не было — все были на «ты». Даже к тренеру и старшему мы обращались — «брат козак». Все всегда друг другу помогали и подставляли плечо: поддержка — это тоже основное правило. Также в наших лагерях с утра до вечера звучала из переносных динамиков патриотическая музыка и мы часто пели хором строевые песни во время маршей.
Наши командиры говорили, что все начнется летом 2014 года. Поэтому Майдан стал для нас неожиданностью — никто не ожидал, что нас задействуют так быстро, на полгода раньше срока.
После звонка из Киева наш тренер на общем собрании заявил, что каждому за уличные бои в столице будут платить по 500 грн, пояснив, что драться мы будем с ментами. А за каждого «нейтрализованного» мента пообещали платить по $300. В случае если кто-то из наших получает травму, было обещано $500 плюс бесплатное лечение. Также тренер сказал, что в случае серьезного ранения нас будут лечить за границей, мол, об этом есть договоренность «на самом верху».
В середине января в Киев с тренером поехали 23 человека. Нас приняли на Майдане, спали в зале дружественного нам спортивного клуба. На следующий день нам подарили экипировку: новенькие камуфляжи, каски с противогазами, защиту на ноги и руки и деревянные дубинки — все это раздали прямо на Майдане, все было готово заранее в ящиках. Также поставили задачу: выдвинуться на левый край Майдана, со стороны улицы Грушевского, и занять там активную оборону, мол, именно оттуда менты будут атаковать Майдан.
После того как на Грушевского началась бойня, моя пятерка принимала в боях самое активное участие — кидали камни и рубились с ментами во время их наступлений. Но уже 24 января меня перевели на выполнение особо секретных заданий — мы должны были отлавливать «титушек» и доставлять их на Майдан, нашим командирам. Но были и другие задания: например, 25 января мой тренер поговорил со мной и четырьмя особо доверенными ребятами. «„Титушки“ Януковича и переодетые мусора жгут машины в Киеве и бьют наших бойцов. Они делают ошибку, портя имущество украинцев. Эти дебилы своими действиями только помогают нам, настраивая совершенно посторонних людей против власти, — улыбаясь пояснил наш тренер. — Поэтому разбейте палками пару окон, машин и витрин. Пусть все думают, что это „титушки“ делают». После инструктажа тренер пообещал каждому за диверсионные действия по $200 в день.
Диверсии против «титушек» мы совершали каждый день. В город выходили в обычной одежде. Перед рейдами даже душ принимали, чтобы отбить запах дыма: менты при обысках сейчас даже обнюхивают всех подозрительных, запах дыма и бензина — самый первый признак того, что ты боец с Грушевского.
Вычислить приезжих «титушек» очень легко — они бродят бесцельно по улицам ночами, по четверо-пятеро, и делают вид, что друг друга не знают. Мы их отлавливали и били.
Также, как нам и приказали, мы били стекла в машинах. А вот витрины магазинов не трогали — там почти всегда есть видеонаблюдение. Еще малевали лозунги типа «Бей майдаунов!», «За Януковича!». За каждую акцию мы получали по $200–300 на каждого бойца.
К сожалению, на пятый день наших рейдов двоих из нас задержали «беркутовцы». Обоих отпустили только через два дня — все это время их били в ментовке. Один из них, мой друг, сейчас лежит в киевской больнице. Его я нашел после того, как мне перезвонили врачи из этой больницы по его же телефону, — сам он говорить уже не мог. У него сломаны челюсть в двух местах, рука, ребра и нога. Но за границу на лечение его не отправили — командир сказал, что слишком много наших получили ранения и травмы, столько «заграница» принять не может, слишком дорого…
После этого меня и оставшихся диверсантов командиры отправили домой из соображений безопасности. Нет никакой уверенности в том, что те, кого били в милиции, не сдали нас мусорам. Поэтому сейчас живем дома и делаем вид, что никуда не выезжали. Родители тоже предупреждены: если что — скажут, что никуда мы не ездили и все время сидели дома. Но если вызовут, то сразу поеду на Майдан. Ведь там наши побратимы бьются за свободу. Да и лишние деньги не помешают.
А почему мудака, крикнувшего "Америка с нами!" да еще под советским флагом свои же на месте не отпидорасили?
Как-то теперь все уверения о том, что Госдеп совершенно не причем теперь выглядят не очень.
Ну и предыдущий мой пост теперь больше на недоразумение смахивает.
Да, это, по всей видимости и есть та самая провокация, информация о которой шла вчера одновременно с обеих сторон. Отдельно порадовало журналистское "Мы в прямом эфире". Кишков с кровью, млять, захотелось им наснимать.
есть один очень большой плюс - очень наглядно видно, кто же все-таки остается союзником Украины. И на кого имело смысл делать ставку - "привет, Сагайдачный" и "пока, Березовский."
Об этом еще сказал ее бывший владетель Романов Александр Александрович: "Во всём свете у нас только два верных союзника - армия и флот."
Вообще Ярош меня с этим видосом конечно подставил. Когда обсуждали памятный призыв ПС к Докку Умарову ваш покорный слуга озвучил версию, что "В тех помещение вконтактика пришли вежливые люди в штатском с добрыим глазами и попросили на три минуты освободить помещение. Попросили так вежливо, что отказать не повернулись языки. На три минуты админы покинули помещение, а в Сети появилось воззвание". Сцуко ты, Ярош, такую версию мне обломал.
Ну и народ там на Майдане, вы б сделали с этим клоуном чо, а то как-то неудобно даже среди людей, оболваненных Киселевым, контрверсии выдвигать.
И знаете ребят, чо я хочу сказать, все же лучше иметь презика с яцами, чем с капустой. Не так стыдно потом.
черкассца с моей девушкой. Тезисно: 1. Москали ненавидят хохлов. 2. Киселев промыл всем русским мозги. На довод, что телик был включен лишь на открыти и закрытие Олимпиады зависает. Но ненадолго. 3. Информацию получает с пятого канала.(Кстати, что за канал?) 4. Российские войска стоят под Харьковым. 5. Получил повестку, сказал что на кую вертел киевских политиканов, пытающихся поставить под свое ружье. 6. Изьявил лютое желание всю эту движуху перегостить в Москве. У нас. Неженат, детей нет, 30 лет.
Другой черкассец - тоже получил повестку, порвал военник.При этом слово в слово повторил 5-ый пункт. Женат, дочка, 34 года. Бывший альфовец.
В закладочки, дети мои и запоминаем - как тока какая сцука ляпнет про заградотряд, то тут же куяк и "А вот в Новой Украине" и указюльку. Надеюсь, что никому в голову не придет обвинять ИА Интерфакс-Украина в сурковско-киселевской пропаганде?
И ладно б кадровые вояки, им не привыкать и страта немножко другая. Но гнобить СБУ-шников, которым за март обещают лишь 1/3 и ментов... Их всех в беркутят чтоли превратить решили? Это ж чисто Янука грабли были - силовиков сливать. Опять по новой?